Охота с хорем.
Свой рассказ я адресую молодым охотникам. Именно им, возможно, предстоит подружиться с удивительным зверем, о котором многие старые русские любители охоты и слыхом не слыхивали. Лишь некоторые наши ученые упоминают вскользь (в 3-4 строчках) о существовании этого хищника и ни слова об охоте с ним. Зато немало разноречивых гипотез высказано в мировой литературе о происхождении охотничьего хоря. Зверьком особым - "путориус фурро" назвал его в своей систематике шведский ученый Карл Линней. Другие естествоиспытатели - Брем, Прель, Гертер, Калниньш, Гептнер, Новиков - считали его то самостоятельным видом, то пришельцем из Африки; альбиносом черного или светлого хоря; гибридом между тем и другим. Под стать версиям родословной и количество названий зверя: хорь охотничий, фуро, фрет (немецк.), хорь "африканский". И все они объединены одним научным наименованием - "мустела фуро".
Зверек одомашнен более двух тысяч лет назад. Шерсть его белесовато-желтая, глаза красные. От других представителей семейства куниц отличается исключительной легкостью приручения. В ряде европейских стран применяется вместо норной собаки для охоты на кроликов и в качестве непревзойденного истребителя крыс. Выкристаллизовалась - и не без участия советских биологов - история появления его на свет: одомашненный альбинос черного хоря.
В 1971 г. в Новосибирск из Пражского зоопарка завезли - впервые в СССР - пару фуро. Научные сотрудники Института цитологии и генетики и Биологического института Сибирского отделения АН СССР супруги Д. и Ю. Терновские приступили к изучению и разведению охотничьего хоря под открытым небом. В советской научно-популярной печати (журнал "Охота и охотничье хозяйство", 1975, № 6) появилась первая пространная и авторитетная информация о его биологии. "Результаты превзошли все ожидания и опровергли сомнения скептиков, предполагавших, что изнеженные домашним содержанием зверьки не смогут существовать в суровом сибирском климате, - сообщали ученые. - За три года от пары фуро и их потомков родилось 173 детеныша". В дальнейшем число белых красноглазок продолжало расти, появились гибриды фуро и лесного хоря. (Характерно, что гибридов фуро со степным хорем или помеси светлого и черного видов получить не удалось.) Высокий воспроизводственный потенциал фуро и легкость его содержания позволяют надеяться, что уже в обозримом будущем эта новая для нас, увлекательная и, главное, хозяйственно-полезная (об этом дальше) охота найдет среди молодой охотничьей смены своих пионеров.
В средние века привязчивый, бравший корм из рук "африканский" хорек нередко бывал баловнем семьи, живой игрушкой. На известной картине Леонардо да Винчи "Дама с горностаем" изображен, кстати, вовсе не горностай, а фуро. У охотников было принято скрещивать зверька с лесным хорем: помеси нравились своей агрессивностью, выражавшейся в активном обыскивании широкоразветвленных кроличьих нор.
Охота с хорем, распространенная ныне в ГДР, ФРГ и ряде других европейских стран, хорошо описана классиком немецкой охоты Ф. Резефельдом (конец XIX века). По его словам, "поскольку речь идет об альбиносе, радужная оболочка его глаз не пигментирована; поэтому фрету присуща светобоязнь, и днем он видит неважно. Самец обычно кусачее и злее самочки. Лучше всего было бы, если фрет не кусался, так как одного его своеобразного запаха вполне достаточно, чтобы кроликов, для охоты на которых он только и предназначен, выставить из норы, если он прилежно обыскивает всю нору. Кровожадность фрета просто невероятна. Умерить ее может лишь соответствующее питание. Если же хищника кормят, как это часто бывает, одним мясом, то получают совершенно не пригодного для охоты "помощника": он впивается в первого же попавшегося кролика и, насытившись и свернувшись клубком, уютно отдыхает в норе. А наверху стоишь ты и ждешь кроликов или хотя бы самого фрета. Если же хорей с детства кормить молоком и булками, то проявление кровожадности наблюдается реже, и для охоты они становятся куда как пригоднее. Тем не менее фрет всегда остается капризным и своевольным, и охотник на кроликов должен быть готов к любым испытаниям своего терпения.
Чтобы не притупить чутья, фрета необходимо содержать в абсолютной чистоте. Поэтому испражнения, обычно жидкие и оставляемые в одном и том же месте, надо тщательно удалять. Вообще же хори любят мягкое ложе, тепло и чувствительны к сквозняку.
Все молодые хори боязливы и кусачи. Подготавливаемых для охоты зверьков надо приручать, приучать к оклику и свистку, так как только действительно ручной и послушный помощник обещает успешные охоты. Очень желательно привыкание его к оснащенному бубенчиком тонкому резиновому ошейнику; он легко соскальзывает, если зверек зацепится им в норе за какой-нибудь корень. Если фрет не хочет выходить, то иногда достаточно потопать у норы, позвать его и посвистеть во входное отверстие. Притравливают хорей на простой, устроенной на воле искусственной норе, сквозь которую сперва протаскивают кролика. Здесь они знакомятся с запахом кроликов и привыкают передвигаться по песчаному, неровному и усеянному препятствиями грунту.
Зачастую на фрета, чтобы он не загрызал кролика, надевают намордник. Независимо от того, что это тяготит и злит зверька куда сильнее, чем ошейник, намордник лишает фрета оружия при возможном столкновении в норе с диким хорем, горностаем, лаской или дикой кошкой. Поэтому лучше отказаться от намордника и добиться желаемого, кормя хищника молоком и хлебом. Спиливание клыков жестоко, и поэтому неприемлемо. К тому же это не предотвращает мертвой хватки и поедания жертвы. Фрет либо загрызает ее оставшимися зубами так же, как если бы располагал и клыками, либо полностью утрачивает свою удаль.
На охоту хорьков несут в специальном ящике, закинув его на ремне за плечо. Ящик должен быть с мягкой и теплой подстилкой и защищать зверьков от дождя и ветра. Прибыв на место, фрета вынимают и пускают в нору; ранее правильно притравленный в искусственном сооружении хорь обыскивает все ее ответвления и закоулки, обращая находящихся там кроликов в паническое бегство. Не надо давать фрету работать более часа подряд. После этого его нужно покормить и посадить в ящик, пустив работать другого".
Современная практика позволяет сделать к рассказу старого мастера несколько небольших дополнений. Охота с фуро базируется на стремлении маленького хищника добыть кролика или другого зверька, служащего ему естественной пищей. Сезон охоты с фуро длится (в ГДР и ФРГ) с середины октября до конца февраля. В морозные дни, в дождь и ветер четвероногий помощник часто не хочет выходить из норы и остается в ней сладко поспать.
В охоте на кроликов должны участвовать по крайне мере два человека и по возможности еще больше хорьков. Наиболее типична команда в составе собаки-ищейки, 2-3 хорей, их ведущего и двух стрелков. Ведущему, если только его одного и знают фуро, стрелять на охоте не приходится: на его плечи ложится все руководство работой хорьков, а это связано с немалыми хлопотами. Поэтому зарубежные охотники, не склонные к подобной самоотрешенности, доверяют уход, попечение и командование охотничьим хорем какому-нибудь надежному товарищу, сами же предпочитают стоять у норы с ружьем наготове, считая это на кроличьей охоте главным.
Лучшее время для охоты с фуро начинается с середины ноября: раньше крольчата последнего выводка бывают еще мелковаты. Погода (по крайней мере в Западной Европе) в эту пору еще теплая, кролики держатся преимущественно вне норы, а если и скрылись в убежище, то при приближении охотников из него не выскакивают. В середине января, если зима мягкая и пригревает солнце, у кроликов начинается брачный период; о начале его свидетельствуют клочья шерсти, валяющиеся вокруг нор. От самцов исходит тогда специфический запах, отнюдь не улучшающий вкуса их мяса.
Хмурая и холодная погода для норной охоты - самая благоприятная: в солнечный, да к тому же и теплый, день кроликов застать в норе трудно. И если в такой денек охотники надумали "похорьковать", то сперва рекомендуется походить, пошуметь в окрестностях нор, заставить обеспокоенных зверюшек укрыться в своих подземных метро. На открытой местности при сильном ветре охота редко бывает успешной. Само дежурство у норы тогда малоприятно. Сети, которыми накрывают выходы из норы, сносит ветром. Приближения изгоняемого из-под земли длинноухого не слышно. Хорем трудно руководить, так как ветра он недолюбливает и, выглянув из норы, тотчас скрывается в ней снова. В лесных же угодьях, где ветра не чувствуется, охота в такой денек может доставить немало приятных минут. Неблагоприятными для чувствительных фуро считают также мокропогодье и глубокоснежье. Однако опыты, проводимые в Новосибирске, дают право думать, что возможно выведение линий; отличающихся влаго- и ветроустойчивостью.
Слишком рано поутру начинать охоту не обязательно: кролики в этот час вялы, спят, и хорек легко их схватывает. Хищник намертво впивается в свою жертву, и, пока охотники стоят наверху и ждут, он спокойно лежит в теплом подземном зале, упиваясь кровью и насыщаясь. Насытившийся же зверь, как известно, становится менее активным, а охота с ним - малопроизводительной.
Чтобы не вводить хорей во время работы в излишний соблазн, их предварительно кормят; в течение дня целесообразно кормежку повторить. Время для этого хватает, поскольку основой современной охоты на кроликов считается правило: новая нора - новый фуро. Подкармливают хорька, естественно, в перерывах его работы.
В небольшие норы посылают одного "охотника", так как двое легче ловят, а не выгоняют зверька и тогда не торопятся возвращаться на поверхность. В большие норы пару хорей пускают с одной стороны, тогда как стрелков руководитель охоты расставляет с другой. Однако каждый из них имеет право стрелять кроликов лишь в угон. Расставлять стрелков так, чтобы они смотрели в отнорки, считается ошибкой. Важно, чтобы охотники стояли скрытно и выскакивающие беглецы их не могли сразу заметить. После расстановки стрелков выходы из норы накрывают сетями - такими же, что применяют при норной охоте на лисиц. Сети намного повышают добычливость охоты, так как запутавшиеся в них зверьки дольше остаются в зоне досягаемости выстрела.
У норы все должно быть так же тихо, как и при охоте на лисицу. Каждый стрелок тихо занимает свой пост и замирает. После запуска хоря нора оживает. Слышится приближение к лазу удирающих карникелей (немецкое охотничье название кроликов). Стрелять по зверькам, едва выглянувшим из норы, не рекомендуется; нужно дать им выбраться цел и ном. И не только потому, что иначе можно ранить преследующего кроликов своего четвероногого помощника, но и потому, что не чисто битые выстрелом кролики ныряют назад в нору и нередко пропадают или достаются затем охотнику с большим трудом.
Если охота началась задолго до полудня, то в середине дня ее прекращают, иначе уставший хорек остается в норе отдыхать и рано наступающая темнота лишает ведущего возможности заполучить его в руки. Если же зверек все же остается в норе, то сперва надо потопать, постучать по всей норе. Если и это не помогло, то нужно заткнуть все лазы и на следующий день повторить попытку вызвать зверька, что обычно и удается.
Если ненужное беганье таксы или фокстерьера в норе недопустимо, то эту повадку фуро приходится терпеть. Тем не менее ведущему надлежит быть все время наготове, и, едва хорь высунется из норы, его нужно мягко схватить сзади передних лап. Поначалу охотничий хорь бывает недоволен таким приемом, пугается, однако затем так привыкает видеть у лаза своего хозяина, что заполучить его по окончании охоты не составляет труда.
Для такой охоты применяют обычно дробь № 7.
Патронов не жалеют, поскольку любой не чисто битый кролик может снова юркнуть в нору и попасть там в зубы хорю, который не приминет тогда вдосталь попировать, забыв и о ждущем его хозяине, и обо всем на свете.
Иногда возникает необходимость провести охоту вблизи жилья - в местах, где стрелять нельзя. Тогда все выходы из нор накрывают сетками, а если их не хватает, оставшиеся лазы "заштопывают" землей или другим подручным материалом. Кроликов, попавших в сети, как и зайцев, убивают ударом по затылку. После выхода кролика лаз снова накрывают сеткой.
В одной из областей ФРГ - в земле Нордхейм-Вестфалия - размножившиеся кролики начали наносить ущерб посадкам: повсеместно наблюдались погрызы лиственных деревьев, подроста. В 1975 г. в области была разрешена неограниченная круглогодичная охота на этого грызуна. Вот как проходила одна из охотничьих вылазок.
Первая же пороша помогла выбрать угодья, в которых следы кроликов встречались особенно часто. Вполне подходящей была для них и местность: песчаная почва, чередование валов и насыпей, перелесков и поросших кустами канав. Погода стояла отличная: легкий морозец и тонкий снежный покров - лучше и желать нельзя. Из трех участников двое умело определяли, есть ли в норе кролик. В мороз вход в жилую нору по краям бывает покрыт инеем; в теплые же дни приходится всматриваться, есть ли свежие следы у входа: на уплотненном песке отпечатки коготков едва различимы.
Кто-то из крестьян осенью свалил в старое пересохшее русло речушки сухую картофельную ботву. К огромной, как дом, куче вело много следов. Две легавые - курцхаар и дратхаар - уже не раз подымали вблизи этой кучи кроликов, застывали перед ней на стойке, но выдворить из-под нее зверьков, естественно, не могли. Теперь под слежавшейся ботвой предстояло поработать запущенному туда охотничьему хорю.
Охотники еще не были готовы к появлению дичи, когда как ошпаренный выскочил первый кролик. Торопливый выстрел не причинил ему вреда, и зверек мгновенно исчез в одном из лазов на другом конце стога, но уже через каких-нибудь полчаса трофеями охотников стали три кролика - по штуке на каждого. Хорек, прежде чем его посадили в портативный ящик, получил в награду кроличий глаз.
- Потому что фрет, - объяснил один из друзей, - с которым обходятся не по-товарищески, перестает проявлять охотничье рвение. Помимо всего, вкусопоощрение делает его совершенно ручным, и хозяин может вызвать его из любого напуска, так что хорек почти никогда не остается под землей слишком долго.
Подвесив добычу на ремни, охотники двинулись к следующей крепости кроликов. Она располагалась в небольшом сосновом бору и насчитывала по крайне мере 20 входов и выходов, скрытых ветвями и зарослями ежевики. Фрета запустили в одну из нор. Под землей послышалась возня... Выскочивший кролик после выстрела перевернулся. Принюхиваясь и пофыркивая, хорек поспешил из норы по свежему следу, но был снят, проглотил поднесенный ему глаз и снова полез в нору. Второй кролик стал добычей охотников, но шум под ногами продолжался. "Больше ничего не появится, - мелькнула мысль. - Хищника, по-видимому, удерживает в норе оставшийся там сильный кроличий дух". И в это мгновение из-под земли неожиданно возник один, а вслед за ним задали стрекача еще два быстроногих зверька.
В тот день четвероногий помощник был словно в ударе. Охотники передвинулись к норе, в которой после выстрела целым и невредимым, казалось, скрылся один из беглецов. Хоря пустили без намордника, опасаясь, как бы он не зацепился им за корни. Наступила долгая, томительная тишина. Устав вслушиваться и ждать, владелец хорька принялся его звать, похлопывая по земле ладонью. И тогда у одного из отнорков послышался шорох, показалась спина пятившегося зверя. Он медленно, с усилием волочил кролика. Оказалось, две дробинки в него все же попали. В подземелье его и настиг маленький преследователь и перекусил ему позвоночник. В практике моих друзей-охотников то был уже третий случай, когда хорошо натасканный альбино выволакивал из норы свою жертву. Тем не менее напускать его в нору, где скрылся подранок, в тот же день не советуют: выставить наружу подранка хорь, будучи в наморднике, как правило, не в состоянии. На второй же или третий день, почуяв хищника, оправившийся подранок выскочит из норы как ошпаренный...
В СССР кролики обитают между Днепром и Днестром - в районах Одессы и Херсона, где были акклиматизированы в конце XIX века и заселили там степные балки, обрывистые террасы и каменоломни, встречаются даже в садах и парках, вредят им. Формируются популяции и в других местах юга Украины. Так, например, в Керченском, Евпаторийском и Черноморском районах Крыма в 1972 г. было выпущено всего 30 кроликов (15 самцов и столько же крольчих), но уже к 1976 г. там образовалась популяция, насчитывавшая около 2 тысяч зверьков. В 13 областях УССР за 60-е годы из естественной колонии "Веревочная балка" близ Херсона и из Петровского охотхозяйства близ Одессы было расселено 3500 кроликов; в 1975 г. численность размножившихся новоселов перевалила уже за 15 тысяч. Не за горами время, когда молодому нашему племени понадобится много "семерки" для патронов!
Ружейная охота на кроликов скрадом, с гончими или подкарауливанием у нор малоэффективна: зверьки активны ночью, большую часть светлого времени спят в норе или держатся около нее. Охотничий хорь окажется здесь незаменимым. Мясо кролика очень нежно и вкусно; пух зверьков идет на изготовление фетра, а из натуральных или имитируемых под морской котик шкурок шьют великолепные дамские манто, воротники, шапки.
Но охота с фуро может быть организована не только на кроликов. Еще большее значение она может иметь в борьбе с вредителями сельского хозяйства и хранителями эпизоотии - сурками, распространенными от Алтая до Камчатки включительно. В 70-х годах в общесоюзные заготовки поступало ежегодно около 250 тысяч шкурок этих грызунов, из которых 120-130 тысяч приходилось на долю серого или алтайского вида, несколько тысяч - черношапочного или камчатского и около 100 тысяч - на долю красного или длиннохвостого сурка. В Киргизии часть ареала серого сурка приходится на энзоотичную по чуме территорию, где противочумные станции ежегодно истребляют 30-60 тысяч этих зверьков с помощью ядохимикатов, загрязняющих окружающую среду и наносящих неисчислимый ущерб ценной охотничье-промысловой фауне, полезным пернатым хищникам. В деле постепенного вытеснения химических средств борьбы биологическими охота с хорем сможет, вероятно, внести свою небольшую лепту.
В. Холостов.
"Охотничьи просторы № 38 - 1981 г."
Источник: http://www.comgun.ru/ohota/675-oxota-s-xorem.html |
